Чудо, которое называется «фризлайт»! Оно имеет отношение к фотографии и фототехнике. Игрой со светом Роман Пальченков и Артем Долгополов занялись несколько лет назад, результатом стало рождение нового направления в искусстве. Все настолько серьезно, что лидирующие позиции обоих москвичей признаны не только в нашей стране, но и за рубежом, а их работы хранятся в самых знаменитых музеях мира. Все подробности у Екатерины Силаевой.
Танцующие в темноте — они чертят на несуществующем холсте невидимые линии, и лишь затвор фотокамеры способен остановить мгновенье в то время, как свет уже, казалось бы, навсегда растворился в воздухе.
«Фризлайт» в переводе с английского — «замороженный свет». Термин Роман и Артем придумали сами, а вот техника известна давно — любой источник света оставляет след на снимке, если поставить фотоаппарат на длинную выдержу. С этим эффектом экспериментировал еще Пабло Пикассо; мало кто знает, что некоторые его работы существуют только на фотографиях. Спустя несколько десятков лет двое московских ребят — один телевизионный редактор, другой компьютерный дизайнер — решили обобщить накопленный опыт и создать новое направление в искусстве. Теперь они гуру фризлайта. В круг посвященных готовы принять любого.
Артем Долгополов, фризлайтер:
— Здесь есть некий мэджик, который цепляет не только детей, но и детей постарше — взрослых. Все вот эти взрослые дяди и тети готовы брать в руки фонарики и уже в ожидании чуда создавать какие-то образы, чтобы потом увидеть то, чего они на самом деле не видят, а на фотографии существует.
После нажатия на кнопку затвора есть всего 30 секунд, чтобы нарисовать фрагмент и успеть выйти из кадра. С виду все просто, но на самом деле — за каждой картиной сотни дублей.
Сейчас у них на вооружении целый арсенал, а 3 года назад начинали с дешевой зеркальной камеры и того, что было под рукой.
Роман Пальченков, фризлайтер:
— Мы начали перебирать практически все подряд — все подряд фонарики. Шли в ход какие-то дешевые китайские фонарики, которые в переходах продаются, какие-то бенгальские огни, фольга и так далее.
Артем Долгополов, фризлайтер:
— Первый симптом заболевания фризлайтом — если вы идете по улице и обращаете внимание на все источники света, которые вас окружают. Вы смотрите на какую-то витрину — и в голове уже проносится: как бы если этой витриной махнуть в кадре, что из этого получится.
Они придумывают все новые ходы, перед которыми, кажется, даже законы физики отступают. Шлейф на фото становится объемным или похожим по фактуре на мазок кисти.
Рисовать то, чего нет — для этого нужна координация движений спортсмена и глаз художника. За точку отсчета в пространстве берут собственную ладонь, от нее выстраивают остальные линии. А вот как они добиваются, чтобы невидимый штрих, проведенный в пустоте, лег точно, куда нужно, — просто непостижимо. Ведь ошибки художник видит только на экране монитора.
Роман Пальченков, фризлайтер:
— Свет везде, но контролировать его, как масло, как акварель, как краску, сложно. Поэтому нужен опыт, сноровка. И поначалу, конечно же, не получалось.
Теперь луч можно буквально потрогать — фризлайтеры решили покорить подиум. Свои работы печатают на шелке, из которого дизайнеры будут шить футуристические платья. За вдохновением готовы ехать на край света.
Роман Пальченков, фризлайтер:
— Мы планируем этнографическую экспедицию — изучать карельские узоры, хохлому, гжель. И вот на основе этих национальных, русских узоров создавать свой контент. Поэтому вдохновляет все — все вокруг.
Работы фризлайтеров уже есть даже в коллекции Эрмитажа. «Танец» Матисса в современной трактовке — точное попадание в оригинал и при этом абсолютно авторская работа.
Артем Долгополов, фризлайтер:
— Историей искусства стал интересоваться сам. Когда проект с Эрмитажем делали, начал разбираться в импрессионизме. Такая эволюция идет.
Самым сложным было заставить картинки двигаться. Анимационный ролик для нашей олимпийской сборной снимали в лесу при 35-градусном морозе. Для того чтобы передать пластику движений спортсменов, им пришлось рисовать в воздухе сотни кадров с минимальным смещением. Художники амбициозны, мечтают снять мультфильм и получить «Оскар».
Артем Долгополов, фризлайтер:
— Если бы мне, наверное, года 4 назад сказали: «Артем, ты бросишь телевидение и будешь заниматься тем, что будешь рисовать светом», — я бы, наверное, сам покрутил пальцем у виска.
Теперь сомневаются зрители — не сошли ли с ума: в постиндустриальных пространствах разрушенных фабрик и заводов распускаются волшебные цветы, и вспыхивают звезды, а сны кота, который случайно забрел в фотостудию, становятся явью.
Екатерина Силаева, корреспондент:
— Тайная жизнь есть у самых простых вещей. И для того чтобы совершилось волшебство, тем, кто сумел приручить свет, достаточно просто зажечь фонарик в темноте.
Екатерина Силаева, Дина Самохина, Владимир Артемьев и Кирилл Попов. «ТВ Центр».
