В конце года принято подводить итоги. Сегодня вспомним о самых значимых событиях в отечественной науке. Об открытиях уходящего 2007 года рассказывают «Новости культуры».
«Сто четырнадцатый элемент имеет свойства благородного газа» – эту фразу директор Лаборатории ядерных реакций имени Г.Н. Флёрова Сергей Дмитриев произносит с нескрываемым удовольствием и улыбкой на лице. Ровным словом ничего не значащая для простого человека реплика, для любого физика – намек на Нобелевскую премию, ведь подобный элемент нарушил все принципы периодизации таблицы Менделеева. «Оказался летучим при комнатной температуре, являясь аналогом свинца! Как вы знаете, свинец далеко не летучий элемент», – рассказывает Дмитриев.
Синтезировав первый искусственный элемент в сороковые годы прошлого века, ученые думали, что в скором времени закроют все пустые ячейки таблицы Менделеева. 92 элемента, а Уран – последний, встречающийся в природе. Чем больше была масса рукотворных атомов, тем меньше они жили. Дело дошло до считанных долей микросекунд. Такие элементы в природе существовать просто не могут. Однако физиков ожидал сюрприз. Начался обратный процесс: после определенной массы стабильность атомов стала расти. Сто тринадцатый и сто четырнадцатый элементы существуют уже по полсекунды. «Они являются первым экспериментальным доказательством существования островов стабильности с центром 184. Элементы, которые могут жить годы, миллионы лет и, возможно, даже десять в девятой лет – то есть сравнимо с возрастом Земли», – замечает Сергей Дмитриев.
Возникла идея о том, что таблицу Менделеева можно развивать до бесконечности, что в ближайшие годы предстоит открытие новой группы стабильных элементов – кирпичиков, из которых состоит наша Вселенная, о существовании которых мы просто не знали. Найти их в природе никак не получалось. В этом году стало ясно, почему. Похоже, менделеевские принципы группировки элементов в этой области уже не действуют. Кто мог предположить, что ближайшего родственника свинца нужно искать в атмосфере, среди газов? «У нас есть достаточно обоснованные предположения, что сверхтяжелые элементы – со 112 и дальше, они могут все оказаться летучими, и это представляет крайний интерес для фундаментальной химии», – добавляет Дмитриев.
Таких фундаментальных открытий в науке можно ждать годами и даже десятилетиями. Александра Некипелова этот успех физиков радует не только как конкретное научное достижение, но и как доказательство принципов, которые отстаивает Российская академия наук. Одним из главных итогов года вице-президент Российской академии наук считает тот факт, что государство отказалось от идеи финансирования институтов, исходя из количества опубликованных ими исследований. «Был такой академик Крылов, который внес решающий вклад в создание бесшумных подводных лодок. Он отчеты писал много лет: думал – не придумал, думал – не придумал. А на какой-то год написал: думал – придумал, и возникли бесшумные подводные лодки. А так, по идее, ему эти годы не надо было зарплату платить», – считает Александр Некипелов.
О том, что государство вновь повернулось лицом к фундаментальной науке, говорит не только постепенное повышение зарплаты научных сотрудников, но и готовность вкладывать деньги в масштабные проекты – такие как участие в Международном полярном году. «Предыдущий полярный год был больше семидесяти лет назад, и за это время наше понимание того, насколько важна Арктика для человечества и с точки зрения формирования климата, и для экономики, оно возросло многократно. А знания наши об Арктике далеко не достаточны для ответов иногда на самые простые вопросы», – говорит заместитель директора Института океанологии имени П.П. Ширшова Михаил Флинт. В рамках полярного года в начале осени состоялась экспедиция в Карское море, в которой приняли участие десятки ученых самых разных специальностей. «Там исследовалось все – начиная от метеорологии и свойств поверхностного слоя моря, через течения, свойства водных масс, химию, геохимию воды, процессы осадко-накопления, биологические процессы, и все это рассматривалось во взаимодействии.», – отмечает Михаил Флинт. Данные, полученные в ходе этого рейса, еще только начали обрабатывать. Так же, как и материалы самых масштабных за последнее время раскопок подола Кремля.
Несколько тысяч находок – хорошо сохранившиеся срубы усадеб московской знати времен Дмитрия Донского, погреба с почти не тронутыми временем лестницами и бочками сделаны археологами. Самая главная находка – это, конечно, берестяная грамота. Это всего третий документ такого рода, найденный в Москве, и самый большой по количеству текста в России. «Эта грамота показывает процесс отъезда восточной знати на службу московским князьям. Мы хорошо знаем, что ордынская знать в XIV веке отъезжает служить Московским князьям, которые набирают силу, и эта грамота – еще одно прекрасное подтверждение этих процессов, которая вводит нас внутрь этого мира», – рассказывает директор Института археологии Российской академии наук Николай Макаров.
Из других ярких событий в археологии Макаров отмечает выход книги профессора Седова о раскопках Изборска – первого из ранних городов Руси, полностью исследованного учеными, а также находки дагестанских ученых, из которых следует, что первые люди на территории России появились за миллион лет до нашей эры. «У нас есть памятники эпохи Мустье и Ашеля на Кавказе. Но памятников так называемого Олдуванского периода, синхронных памятникам Африки и Аравии, до сих пор у нас не было выявлено», – утверждает Макаров. Правда, громко объявлять об этом открытии археологи пока не торопятся. На проверку этих данных у них уйдет еще много времени. Ведь в науке всегда так: любое открытие – это только начало нового исследования.
