Очень хочется написать, сколько лет исполнилось Лии Ахеджаковой совсем недавно. Но правила приличия предписывают делать вид, что дамам паспорт не выдают. Лия Меджидовна не только прекрасно выглядит. Она удивительно открыта миру и всему новому. Актриса рассказала корреспонденту Агентства национальных новостей о своем отношении к выборам в России, о работе с режиссерами Эльдаром Рязановым и Кириллом Серебренниковым, о проекте «Ирония судьбы. Продолжение».
«Голосовать больше не пойду»
— Вы подписывали поручительство за обвиняемого Василия Алексаняна, смертельно больного экс-вице-президента ЮКОСа. Можете пояснить, что за поручительство и чем оно ему помогло?
— Мне позвонили правозащитники, которые занимались этим делом, и спросили, что можно сделать в этой ситуации? А меня она просто за горло схватила. Мне так его жалко! И я вспомнила, что есть такая юридическая вещь: взять на поруки…
— То есть идея была ваша?
— Да, и еще я предложила обратиться в Общественную палату, поскольку знаю Ясина. Естественно, Ясин не отказал и сделал запрос в Общественную палату. А поручительство подписали еще многие люди: и Игорь Ясулович, и Инночка Чурикова, Миша Козаков, естественно, Ясин, Алла Гербер подписала — много людей, у кого душа болела за этого человека, который умирал в застенках.
— Поручительство для того, чтобы Алексаняна положили в больницу?
— Да, чтобы его перевели лечиться.
— Вы человек общественно активный. Вам приходилось сталкиваться с последствиями?
— Приходилось, я бы не хотела об этом сейчас говорить. Понимаете, таких общественно активных были бы тысячи, если бы им звонили. Но уже знают, кто готов кого-то защитить, и звонят просто Басилашвили, Ахеджаковой, Чуриковой, Юрскому… Кстати, Юрский на этот раз отказался, сказал, что это бесполезно, – а оказалось, небесполезно!
— Актер в современной России способен влиять на общественную ситуацию?
— Я не знаю. Ведь мы так же боролись за Ходорковского – ничего не вышло. А здесь впервые общественное мнение победило.
— Вы состоите в какой-то партии?
— Нет. И не буду никогда!
— А как относитесь к актерам, которые участвуют в избирательной компании? Считаете, что это эксплуатация?
— Да нет, захотела бы – вступила, если б приперло. Пока не хочу ни в какие партии.
— А на выборы пойдете?
— Никогда больше не пойду!
— «Больше» – это с какого времени?
— Вот, дура, пошла, когда за «Единую Россию» вся страна проголосовала.
— Вы-то не за «Единую»?
— Нет.
— А почему «дура»?
— Так я знала, что будет «Единая Россия», и знала, что «СПС» выйдет из игроков, но что делать, если я не принадлежу к большинству?
«Почти каждая роль получала негативные отзывы»
— В Самару вы приехали со спектаклем Кирилла Серебренникова «Фигаро». Многие актеры среднего и старшего поколения к нему и к режиссерам этой волны относятся неоднозначно. А вы работаете с Серебренниковым не в первый раз – что вас привлекает?
— Талант этого режиссера. Его интеллект, размер личности, материал, которым он занимается, – всякий раз это или совершенно новая драматургия, или свежее прочтение классики, совершенно непредсказуемое. И, конечно, его образованность, невероятная эрудиция.
— В спектакле «Figaro. События одного дня» вы согласны с режиссерской трактовкой пьесы?
— Ну как же я бы работала, если не согласна?!
— Бывает так. Актеры наступают на горло собственной песне, делают свою работу.
— Нет, я бы в антрепризе не стала наступать на горло своей песне. Тем более, что это не в театре. В репертуарном театре ты обязан участвовать. Хотя я уже иногда и там не считаю, что обязана.
— Новый перевод Бомарше вас не коробит?
— Нет, это правильно было сделано, потому что старый перевод очень архаичный. Очень! Ушло это время.
— В классический текст сделаны добавления?
— Нет добавлений, есть совершенно новый перевод. Здесь слуги говорят на одном языке, хозяева – на другом.
— А как относитесь к критике? «Фигаро» же просто опустили в Москве после премьеры?
— Дело критиков – опускать, дело актеров – хорошо играть.
— Читали?
— Вы знаете, я стараюсь не читать, потому что очень огорчаюсь и впадаю в отчаяние. Поэтому стараюсь никогда не читать критику, предпочитаю иметь собственное мнение. У меня столько раз было!.. Почти ни одной работы я не сделала в своей жизни, в театре и в кино, чтобы она не получила самого негативного освещения, какое только может быть. Критики, иногда даже друзья мне говорят о провале, а через несколько лет выясняется совершенно другое.
— Вы одна из самых узнаваемых российских актрис. Вы довольны своей кинокарьерой?
— Я сейчас абсолютно не востребована или востребована там, куда не пойду. Во всяком случае, ради денег не пойду. Хочется еще что-то сделать с интересным режиссером, интересным сценарием, но нет этого.
«Рязанов себя безбожно режет»
— Вас уже замучили этим вопросом, но я не могу в свою очередь не спросить про «Иронию судьбы-2». Почему вы отказались сниматься в продолжении, из-за чего вашу героиню пришлось отправить на ПМЖ в Израиль?
— Мне вообще не хотелось там сниматься. Но помогло, что в те дни, когда мы должны были лететь на съемки, выпускали «Фигаро», и плюс у нас заболела Леночка Яковлева, и мои спектакли поставили вместо ее. То есть у меня был такой наворот, если бы я все бросила, подвела бы массу людей. Это меня спасло. Другое дело, что я категорически не хотела там сниматься, но меня такие хорошие люди просили от имени Бекмамбетова, чтобы я этот кворум поддержала… Когда начались интриги, я уже твердо решила: тут хоть все гори – не поеду сниматься!
— Пытались вынудить вас сниматься?
— Да нет, какие-то гадости стали говорить. Что я чуть ли не квартиру требую за то, чтобы сняться два дня.
— Не видели фильм?
— Нет, вы знаете, я так расстроена была… Хотя сам Бекмамбетов очень симпатичный человек. Он очень хороший, но я не могу, когда меня так прогибают.
— Это правда, что Рязанов вырезал вашу роль из фильма «Андерсен. Жизнь без любви»?
— А ничего страшного, Эльдар Александрович безбожно каждую свою картину режет, там не одну меня вырезали. Полностью вырезали мой эпизод, но лучше так, чтобы я не оказалась в массовке. Рязанов себя безбожно режет: много снимает, а потом идет уплотнение материала. И обиды у меня никакой нет. Если бы это был шедевр, он бы не вырезал. Но эта линия не нужна была, итак картина длинная.
— Вы снимались у Серебренникова в фильме «Изображая жертву» — вы следите за «новой драмой», смотрите, читаете?
— А как же. Конечно, потому что хочется для себя что-то найти, но пока не нахожу. Хотя в моих руках оказался потрясающий сценарий – есть такой драматург Сигарев, из Екатеринбурга. Называется «Волчок». Я была просто потрясена.
— Роза Хайруллина, самарская актриса, делала читку этой пьесы.
— Этой?
— Да, именно «Волчка».
— Умница! Потому что это и стилистически, и по напряжению здорово. Причем «Волчок» — явно киносценарий, а не театральная вещь. Ах, это для Любы Полищук такая роль была бы!
— «Современник» в прошлом году ездил на гастроли в Париж, как играли?
— Замечательно прошло, но это раз в жизни бывает. Я редко попадаю на гастроли с «Современником», потому что у меня есть 2-3 спектакля, которые почему-то никогда никуда не ездят.
— Вы играете в пьесах екатеринбургского драматурга Николая Коляды, его много ставит Галина Волчек. Его герои – маргиналы, люди со дна российской провинции, казалось бы, далекие от вас?
— Почему, в «Персидской сирени», я играю ее в антрепризе, это не маргиналы, а люди, которые никому не нужны, потому что состарились. Это моя тема. Я играла в «Мы едем, едем» (этот спектакль давно снят с репертуара) — челночницу. Я не считаю, что это маргиналы — люди, которые накормили и одели всю Россию. Хотя Зина-то моя скорее маргинал, конечно. И я играю в «Селестине», но это средневековая пьеса, которую поставил Коляда как режиссер. Как режиссер он, конечно, ас, он просто потрясающ! Сейчас он привозил в Москву «Женитьбу» своего «Коляда-театра»- это шедевр! Я видела его «Ромео и Джульетту» — абсолютный шедевр.
— В Самаре был на фестивале «Ревизор», но я видела у Коляды только «Амиго». Есть мнение, что с чужими текстами он работает лучше, чем со своими.
— Нет, со своими тоже. Я видела «Амиго» — ой, какой спектакль! Как играет Ира Ермолова!
