Разговоры о том, что российское государство вот-вот приступит к масштабному регулированию интернета, приобретают все более конкретные формы. Об этом, в частности, свидетельствует круглый стол, прошедший в Общественной палате РФ. Судя по всему, жесткие меры не за горами — по крайней мере, законодательная инициатива на сей счет готовится.
«Защита цифровых прав граждан» — так сформулировал задачу ведущий, президент Фонда защиты национальных ценностей, первый заместитель председателя комиссии ОП РФ по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций Александр Малькевич, имея в виду защиту российского читателя от «обилия фейков и огромного количества экстремистского контента». С этого ведущий начал, этим же и закончил, отметив, что «с ростом деструктивного контента» все страны начали по-своему интернет регулировать.
В пример привели и немецкие, и французские законы последних лет, в частности, то, что во Франции появился специальный интернет-прокурор, и ведется борьба с онлайн-харассментом. «Даже ООН признала главенствующую роль государства в регулировании интернета», — добавил Малькевич.
Россия же в этом плане приотстала, о чем наперебой говорили ораторы. Как считает заместитель гендиректора Института развития интернета Борис Едидин, если в 2013 году Россия была «в авангарде» с инициативами по регулированию Сети, то с тех пор все ведущие страны такие меры успели принять, а мы оказались «в арьергарде». В ЕС же, по его данным, за последние три года количество удаляемого контента возросло в разы.
«Наше законодательство существенно отстает от скорости развития технологий», — согласилась директор Лиги безопасного интернета Екатерина Мизулина, дочь сенатора Елены Мизулиной. По ее словам, «глобальные интернет-компании стали транснациональными государствами» с неограниченной властью и нулевой ответственностью перед читателями и пользователями государств обычных.
По данным Миузлиной, «под влиянием негативного контента» находится 39 млн аккаунтов в РФ и СНГ, в том числе 7 млн детских. В «негативный контент» входят пропаганда наркотиков, самоубийств, «скул-шутинга» (стрельбы в школе), кибербуллинг (травля в интернете). Порядка 25 млн пользователей, включая 4 млн детей, охвачены контентом экстремистских групп, пропагандирующих вооруженную борьбу и насилие.
Насчет фейковых новостей, Екатерина Мизулина рассказала, что по поводу эпидемии коронавируса в РФ ее организацией было с начала апреля зафиксировано в соцсетях более 9500 фейков, и еще 8800 (с миллионами просмотров) — по поводу голосования по конституционным поправкам. Причем, отметила она, из «коронавирусных» фейков около 11% было заблокировано самими соцсетями, а из фейков вокруг голосования — лишь 2%. Правда, Мизулина предположила, что это не столько какая-то подрывная работа против российского государства, сколько нежелание удалять наиболее популярные и прибыльные публикации, которые как раз и крутились вокруг голосования.
Требования к международным интернет-спрутам, на которых настаивали и Мизулина, и другие ораторы, таковы: дополнительные обязанности для соцсетей по предупреждению продвижения деструктивного контента. Соцсети должны сами мониторить свой контент, а также реагировать на жалобы пользователей на вредные публикации.
В целом же, полагает спикер, соцсети должны регистрироваться в РФ в качестве юридических лиц, платить налоги, показывать всю информацию о доходах, а также «открыть всему миру свои правила модерации». Мизулина пожелала также «запрета на продвижение запрещенной информации». Но при этом высказалась за «открытое общение, обмен мнениями, экспертную оценку» и вообще, «информационную открытость власти».
Вопрос о том, как наказывать интернет-гигантов в случае неповиновения, оказался очень непростым — они же международные. Как напомнил Малькевич, Twitter так и не заплатил штраф в 4 млн рублей, к которому его, вместе с Facebook приговорил в феврале Таганский суд за неперенос на территорию РФ серверов с данными российских пользователей.
Одна из высказанных идей состояла в том, чтобы через «платежных агентов» взыскивать штрафы с денег, которые интернет-провайдеры и соцсети получают за рекламу с российского бизнеса, — только при этом как-то «продумать», чтобы сам отечественный бизнес не страдал. Ввиду технологических трудностей по блокировке вредного контента, высказывалась идея замедления трафика для нелояльных соцсетей.
Разные мнения высказывались на предмет способности интернет-сообщества к самоорганизации. Все же, предположил Борис Едидин, «для самоорганизации время ушло». Эту мысль поддержал первый заместитель председателя комиссии по развитию социальной инфраструктуры, местного самоуправления и ЖКХ ОП РФ Артем Кирьянов. «В саморегуляции мало смысла, — заметил он. — Роль государства будет только расти». Кирьянов предложил учредить интернет-прокуратуру и интернет-полицию с правом розыска и дознания, правда, выведенную из системы МВД.
Были и довольно робкие попытки умерить регулятивный пыл. Так, директор Регионального общественного центра интернет-технологий Сергей Гребенников заметил, что «от регулирования часть сервисов подорожает».
Гребенников также довел до сведения собрания, что Франция и Германия действительно начали регулировать на своей территории продукцию таких американских интернет-гигантов, как Goole и Facebook. Только вот какое дело: у этих европейских стран своих интернет-гигантов нет, так международное разделение труда сложилось. И в данной отрасли это облегчает европейцам жизнь.
А у России-то уже довольно много чего есть: тут и «Яндекс», и Mail.ru, и «ВКонтакте». Рунет работает на 300-милллионную русскоязычную аудиторию во всем мире. И если мы станем прижимать у себя других, так же могут поступить и с нами за рубежом, напомнил Гребенников.
Директор Ассоциации профессиональных пользователей соцсетей и мессенджеров Владимир Зыков высказался против идеи приравнять социальные сети к СМИ. Он напомнил, что в Рунете действует масса «медиа-сайтов, не зарегистрированных как СМИ», и что при этом в России пока почти не существует СМИ, которые публиковали бы пользовательский контент. Ведь за контент СМИ ответственность несет главный редактор.
Но против самой идеи регулирования никто не выступал. Впереди дальнейшие шаги в данном направлении. Александр Малькевич пообещал, что он и его коллеги станут продвигать эти идеи, как Катон — разрушение Карфагена, и предложил к обсуждению «привлечь профильных силовиков».
Леонид Смирнов
